Женя скрылась в своей комнате, рухнула на кровать и вцепилась двумя руками в волосы – жест абсолютного и полного отчаяния. Кажется, она влипла основательно. Самое ужасное, что она не знала, имеют ли отношение ее неприятности к исчезновению двоюродного брата.

Последний раз Яна Ярославского видели в понедельник. Вечером он уехал из офиса, но до дома так и не добрался. Ян занимал должность вице-президента на фирме отца. Однако предположение, что исчезновение сына связано с бизнесом, Ярославский-старший решительно отверг. Как секретарша, Женя в общих чертах тоже владела ситуацией и была совершенно согласна с дядей. Единственное, что могло привлечь внимание милиции, – это готовящееся подписание контракта на поставки оборудования и сырья для дядиной фирмы. За право подписать его боролись два поставщика. Возможно, Ян был похищен кем-нибудь из них? Может быть, умыкнув Яна, они надеются оказать давление на дядю? Однако никаких угроз до сих пор не поступало. Требований выкупа тоже. Ян как будто испарился. Вместе с ним испарился и его автомобиль, за руль которого он уселся, выйдя из офиса. Женя видела это в окно.

С отцом у Яна сложились весьма близкие отношения. Кроме того, он отличался повышенным чувством ответственности. Поэтому уже во вторник все в доме и на фирме Ярославского были поставлены на уши. По мнению дяди, милиция отнеслась к заявлению об исчезновении его сына возмутительно. Разборок между бизнесменами там не любили. Впрочем, у дяди были некие связи, и теперь официальные лица проявляли повышенную активность. Всех домочадцев допрашивали часами. У Жени на ногах остались глубокие лунки от ногтей – во время допроса она так боялась чем-нибудь выдать себя, что изо всех сил вцепилась в собственные коленки.

Больше всего милицию интересовало, не подслушивала ли Женя разговоры своего шефа. Хотя бы телефонные. Это здорово бы облегчило им задачу. Жене казалось, что она отвечает сдержанно и корректно. И глаза у нее при этом не бегают.

– В последнее время с вами не происходило ничего экстраординарного? – спросил ее следователь со скучающим выражением на лице.

– Нет, – соврала Женя честным голосом. – Ничего.

Кажется, впервые в жизни она врала так откровенно. И кому! Однако мысль о том, что ее тайна станет известна дяде и еще целой куче посторонних мужчин, приводила Женю в ужас. Никогда в жизни она столько не потела. Ее обливало жаром с ног до головы, и в такие моменты она понимала, что вруном можно быть только по призванию.

Случилось это незадолго до исчезновения Яна. После обеда в офис позвонил ее интернатовский приятель Веня Лаптев, чтобы похвалиться созданным накануне убойным вирусом. Хотя изобретение сие не имело никакого прикладного значения, Веня явно тащился от того, насколько изящной получилась у него новая компьютерная зараза. Лаптеву было плевать на то, сколь хорошо разбирается Женя в предмете. Обычно она охотно разделяла его радость и очень внимательно слушала. Впрочем, надо отдать Вене должное, он тоже безропотно вникал во все проблемы Жениной жизни. Правда, проблемы эти до сих пор были пустяковыми.

В дешевом кафе, где была назначена встреча, Женя просидела три с половиной часа. Лаптев так и не пришел – очевидно, наткнулся на новый сайт и слетел с катушек. Ожидая его, Женя выпила несчетное количество чашечек кофе, так что, когда ей предложили еще одну, желудок в знак протеста подпрыгнул до самого горла. Впрочем, когда она подняла голову и увидела, кто предлагает ей угоститься, тут же подпрыгнуло неизбалованное Женино сердце.

Перед ней стоял молодой человек, сошедший с рекламного плаката. Все в нем было приятным и законченным: синие глаза, белые зубы, прямой пробор и спортивная фигура идеальных пропорций. В общем – абсолютная мечта. Ямочка на подбородке как бы подводила итог этой гармонии.

– Можно угостить вас чашечкой кофе? – спросило совершенство.

По паспорту совершенство называлось Иваном Пятушкиным, в миру же носило кличку Позер. Его подельник Игорь Болейко по кличке Пончик никогда не появлялся возле жертвы на первом этапе операции – мордой не вышел. Жертвой, естественно, в тот день была Женя.

Конечно, друзья выбрали ее не просто так. Она представляла для них интерес именно как племянница Георгия Николаевича Ярославского. Надо заметить, что аферисты до сих пор не попались только благодаря объединившей их черте характера – оба были не жадными. Обычно они действовали по одному и тому же сценарию: выбирали из окружения богатенького бизнесмена подростка или беспомощную женщину, компрометировали их, а затем шантажировали. Поскольку суммы для выкупа компромата запрашивались вполне посильные, до сих пор все сходило им с рук.

Компромат на Женю оказалось состряпать проще простого. Позер кое-что подмешал ей в кофе, и Женя выболтала ему, что дядя больше всего на свете ценит моральные принципы и примерное поведение. А она всецело зависит от дяди. Через час осоловевшую Женю друзья привезли к себе на квартиру, где она после пары рюмок спиртного изобразила стриптиз, после чего выпала в осадок, оставив на руках предприимчивых друзей видеокассету с записью собственных безумств.

Кассету на следующее утро посыльный доставил прямо в офис фирмы Ярославского и торжественно вручил еще не пришедшей в себя Жене. Когда Ян ушел на обед, она бросилась к видеомагнитофону, затолкала в него «подарочек» и увидела себя голой, выплясывающей жигу на чужой кухне на фоне электрического чайника фирмы «Филипс» и фаянсового сервиза в крупный горох. После часа, который она провела, уставившись в одну точку на стене, Женя наконец очухалась.

Сказавшись больной, она покинула рабочее место и позвонила из автомата по указанному телефону. Пончик разговаривал с ней сочувственно и за оригинал видеозаписи потребовал две тысячи долларов. Возможно, для какой-нибудь другой племянницы бизнесмена ранга Ярославского эта сумма оказалась бы пустяковой. Но Женя, живущая в доме дяди на правах Золушки, пришла в неописуемый ужас.

Две тысячи долларов! С таким же успехом шантажисты могли потребовать у нее два миллиона. Она понимала, что у нее нет шансов убедить негодяев в абсурдности выдвинутых требований. Тысяча рублей – это все, чем обладала Женя на сегодняшний день. «Разве они не видят, как я выгляжу? – подумала она. – Или считают, что это мой стиль?»

Впрочем, ее двоюродный брат, в приемной которого она сидела, вероятно, думал именно так. Что простенькая чистенькая одежонка, в которой Женя походила на мальчика, есть ее осознанный выбор. Отбирай братец секретаршу среди десятков претенденток, Женин имидж наверняка отвратил бы его. Но поскольку она попала к нему в приемную исключительно благодаря родственным отношениям, Ян вообще не обращал внимания на ее внешний вид. Женя была для него еще одним предметом обстановки, без которого в офисе просто не обойтись. Работала она старательно, даже усердно, не допускала серьезных ошибок и вела себя тише воды ниже травы.

Позер и Пончик проявили невероятное великодушие, определив ей довольно большой срок, чтобы найти деньги. Но теперь Женя уже считала дни, вместе с которыми из ее жизни утекало относительное благополучие. Придется или выметаться из дома в буквальном смысле слова на улицу, или признаться во всем дяде. Впрочем, узнав о ее позоре, он разгневается и все равно выкинет ее. Уж лучше уйти самой. Так думала Женя, прикидывая, что будет делать, оказавшись без работы и жилья.

И тут пропал Ян. Женя не могла поверить, что подпоившие ее шантажисты имеют отношение к похищению. Однако ее точил червячок сомнения. Кто знает, как связаны эти события? В открытую рассказать о своих неприятностях она все же не решалась, не тот характер. Поэтому она мучилась молча, ожидая самого худшего. И вдруг совершенно неожиданно у нее появился шанс не только заплатить за ужасную кассету со стриптизом, но и вообще начать новую жизнь.

Дело в том, что дядя пообещал награду в двадцать тысяч долларов тому, кто укажет местонахождение его сына. Эту информацию он донес и до домочадцев, собрав в холле всех, кто имел отношение к дому и хозяйству. Говоря о вознаграждении, он почему-то особо пристально смотрел на Ирму Гавриловну. Возможно, дядя был осведомлен о ее гестаповских методах общения с себе подобными и надеялся, что за двадцать тысяч она пытками выколотит из наиболее подозрительных личностей какие-нибудь сведения.